К1Р009 - Наталья Дрозд

Наталья Дрозд - «Что бы ты хотел сделать в Польше за 5 дней»

Я поднимаю глаза и вижу небо. Это – особое небо, самое голубое и самое чистое. Это небо родины моих предков. Над Польшей оно всегда чистое и доброе, как мамино прикосновение. Солнце падает на волосы теплом – вечное лето.

Я вижу себя в Польше – меня несёт поезд. Ведь страну лучше понять тогда, когда пронзаешь её насквозь, проникаешь в душу этих мягких полей жадным взглядом. Меня несёт поезд – от границы с Белоруссией до Варшавы.

Варшава!

Как долго искал тебя мой взгляд!

Выхожу на перрон и поднимаюсь наружу – огромные дома гордо, по-польски, подпирают небо, всё такое же доброе и ясное, как материнская улыбка. Варшава – столица, и этим многое сказано. Она сморит на меня не только огромными небоскрёбами, но и уютными закоулками Старого Города, похожего в моём воображении на сон.

Я хочу увидеть легендарное Старе Място – символ польского мужества и борьбы, почувствовать его мощь и горькое тепло. Когда-то там были только руины. Фашисты не пощадили ни дома, ни памятники, ни людей, и страшно представить, сколько крови впитали эти камни!

Я иду по ним, и мне кажется, что они дышат под моими ногами. Вздымаются их каменные лёгкие, распрямляются плечи. Тысячи жизней, загубленных войной, поднимаются из прошлого небытия и смотрят на меня – по-польски, гордо, но по-доброму.

Я хочу видеть это место, ибо для меня оно – символ вечной борьбы за свободу, такой близкой мне по духу. Рассмотреть бы каждый домик, поднявшийся из руин! Заглянуть бы в каждое оконце!

Я прохожу горбатыми улочками Старе Място, и выхожу на берег Вислы. Могучая польская река смотрит на меня по-матерински. Куда она уплывает? Куда уносит свою тёплую воду? Я бы хотела проследовать за ней, через Польшу, до самого Кракова, где грустный король Крак всё ещё ждёт нового дракона.

В Варшаве есть ещё одно место, которое я бы хотела увидеть. Это знаменитые Лазенки, парк, где за запахом роз прячется один из самых романтичных композиторов в мире, - нежный, трагичный, мягкий и неистовый одновременно, - Фредерик Шопен. Его польская душа витает над прудом, за которым высится его памятник – вечный ветер вечно гнёт пальцы-ветви, и вдохновение нисходит на него.

Кладбище Повонзки – это ещё один пункт назначения Варшавы. Там тихо лежит память о Катыни, - скорбь гордой страны, заблудившейся в своём прошлом. Скорбят и мраморные ангелы над могилами, а Христос и Дева Мария возносят молитвы Отцу за всех, кто проходит мимо.

Варшава – прекрасна, но я хочу увидеть Вроцлав, - чтобы впитать в себя его огромную, необоримую жизнь. Этот город тоже был разрушен во время войны, и отстроен заново людьми, так любящими свою родину и своё прошлое.

Поезд вновь несёт меня через покрытые маками и ромашками польские поля до Вроцлава. Я выхожу на Ратушную площадь и вижу город, восставший из пепла. Знаменитые вроцлавские гномики обступают меня, топоча своими маленькими ножками. Их ведь много, как говорят, около трёхсот! Вот бы найти их всех! Сфотографировать и увезти с собой, в Петербург!

Во Вроцлаве один из пунктов моего назначения – остров Тумский, сердце столицы Силезии, где огромный собор возносится в доброе, польское, материнское небо. На этот остров ведёт мост, по доброй традиции увешанный замочками – на долгое, долгое счастье. Если Бог даст мне такое счастье, я тоже приду на этот мост – чтобы подарить ему частичку своей любви.

А собора, наверно, замечательный вид на город, может быть, если он ляжет передо мной, как на ладони, я сумею разглядеть на этой огромной карте свои дороги.

Куда они ведут?

Может быть, через ароматные, пряные польские поля – в Краков?

Краков всегда был мечтой людей, влюблённых в Польшу. Их манит этот старинный, вековой флёр, дым времён, когда на Мариацком костёле заводит свой очередной хейрал храбрый трубач. Теперь он всего лишь знаменует полдень. А когда-то, по легенде, его мужественное сердце пронзила вражеская стрела.

Я бы хотела пройти по этим улицам, где время всё так же пахнет сдобными краковскими крендельками, продающимися на каждом углу, а в ресторанах по вечерам танцуют и поют фолк-шоу с обаятельными краковянками в милых цветочных веночках.

Зайти бы в музей князей Чарторыйских, чтобы взглянуть хоть краешком глаза на гордую, но ясную, такую светлую Даму с Горностаем кисти Леонардо – а ещё на многое, многое, что Польша приготовила для ценителей живописи.

Краковский центр, обхваченный зелёным поясом Плантов, снится мне по ночам. Я прохожу по этим улочкам, впитывая в себя память прошлого. И все улицы Кракова ведут к Вавельскому замку, где мирно, тихо, достойно спит королева Ядвига, - трагическая женщина, пожертвовавшая личным счастьем ради блага Родины.

Мою бабушку тоже звали Ядвига.

Может быть, она похожа на королеву – хоть чуть-чуть? И если я увижу спящую Ядвигу, то и бабушка улыбнётся мне с небес?

Моя бабушка, полька по происхождению, бывала в Польше. И одной из экскурсий, которую ей предложили, была экскурсия в Освенцим.

Не стоит отворачиваться от нашего прошлого, даже если оно было ужасным. Ужас надо помнить для того, чтобы не повторять его в будущем. Освенцим стал олицетворением человеческого зла – осмысленного, абсолютного, больного до самой последней молекулы крови. Как бы больно мне не было, я бы хотела ступить на руины концлагеря, чтобы излечиться от боли.

Много, много чего таит в себе Польша! И прославленный Гюнтером Грассом Гданьск-Данцинг, и горное Закопане, и могучая Бяловежа, но одно место манит меня сильнее всего.

Ченстохова.

Там, под простым окладом, хранит наши мечты, чаяния и надежды, Чёрная Мадонна, Королева Польская, - Матерь Божья, и творит чудеса. Просто подойти к ней, попросить счастья, помолиться о здоровье, своём и близких, - вот, что снится мне в снах о Польше.

И я верю, что мечта эта сбудется, ведь Господь слышит наши самые искренние просьбы…

2012-12-07 ||| Наталья Дрозд